Еще с древности люди задавались вопросом, где проходит рубеж Европы и Азии. Прокладывали эту невидимую границу и греки, и римляне, и арабские ученые, все дальше и дальше отодвигая ее на Восток. Четыре столетия назад предки россиян наметили свой рубеж между Европой и Азией по Камню (так раньше называли Уральские горы, которые протянулись с севера на юг России более чем на три тысячи километров). Пограничье между этими двумя частями света и сегодня волнует людей, мечтающих собственным глазами увидеть, где кончается Европа и начинается Азия.
Еще в XIX веке французский историк Анри Мартен в книге «Россия и Европа» утверждал, что русские не имеют ничего общего с европейцами и представляют большую опасность для западной цивилизации. Другие же европейцы, посетившие нашу страну в XVI-XIX веках, отмечали, что «хотя русские красивые, сильные, закаленные, но по природе своей они — жители Востока». Деспотичное отношение к женщине, сильный авторитет родителей, жестокие наказания, даже такая черта национального менталитета, как гостеприимство, убеждали иностранцев в том, что Россия — это все-таки Восток.
После второй мировой войны Азия, не без помощи России, властно вторгнулась в Европу и тем самым вызвала в Европе подозрение, что Россия, и в самом деле сблизившись с Китаем, восстанет на европейский мир. Тенденция определения России не как Восточной Европы, а как Азии родилась в 80-десятых годах во Франции. Первым идеологом, считавшим, что русский народ, а потому и вся русская культура не имеют ничего общего с Европой и что место России в Азии, был известный французский историк-либерал и сенатор Анри Мартэн (1810-1885), выпустивший в 1865 году, то есть сейчас же после освобождения крестьян и накануне дальнейших либеральных реформ императора, свою книгу “Россия и Европа”. В этом труде французский ученый утверждал, что русские не славяне, не индогерманцы, а туранцы, принадлежащие к тюрко-алтайскому племени, что они лишь внешне похожи на европейцев, но не имеют с ними ничего общего. По своему духовному строю они суеверны, непроницаемы для просвящения, раболепны. Христианством они только внешне помазаны, но не исполнены. Единственно, к чему они способны, — это к быстрому размножению, но нравственного роста от них ожидать нельзя. Дальнейшее пребывание этих азиатов представляет собою для Европы большую опасность, избавление от которой возможно только путем изгнания этих вторженцев за Урал. Инициативу осуществления этого плана Мартэн предлагает взять на себя полякам, как подлинным славянам-индогерманцам.
История России очень сложна. Ее отношение к Европе в разные эпохи ее развития было весьма разное. Большинство западно европейских историков, стремившихся отодвинуть ее подальше на Восток, исходили не из соображений близких Мартэну и Трубецкому, а из веры в решающее влияние татарского ига на Россию как в этническом, так и в духовно-культурном отношении. Оспаривать европейский характер Киевской Руси действительно трудно, Московский — уже легче. Этнически Киевская Русь была определенно славянской страной, в правящем слое которой было немало северно-германских элементов, за что говорит легенда о призвании варягов. Их влиянию Киевская Русь была, очевидно, обязана и живой торговлей со Скандинавскими странами. На острове Готландия в городе Визбе у нее была своя торговая контора.
Духовно Россия жила христианством, воспринятым у Византии. Восточное христианство, то есть православие, многим отличалось от западного, но все же не в такой степени, чтобы этой разницей объяснить отрыв России от Западной Европы. В своей книге “Задачи России” В. Вейдле указывает на большую зависимость древне славянского языка от греческого и не только в формальном отношении, т.е. в смысле особенностей синтаксических структур и стилистических оборотов, но и глубже: в смысле словесных закреплений многих религиозно-этических понятий.
Больше методических материалов на сайте коммуникационной группы Влияние https://vliyaniye.ru/